Кузеванов Леонид Иванович, кандидат исторических наук, доцент

1. Храмы. 2. Балашовский некрополь. 3. Преосвященный Павел (Вильчинский), игуменья Мария (Мандрыка), монахиня Сарра (Ананьевская). Потомки священнослужитей. 4. Православные святые и Балашовский край. Массовые репрессии против архиереев, клириков, монашествующих и мирян. 5. О некоторых проблемных сторонах процесса изучения церковной истории Балашовского края.

Проведенное автором этого очерка исследование (2012-2024) более тысячи наименований источников и литературы позволило прийти к следующим выводам.

1. Храмы

До революции 1917 г. в г. Балашове действовали не шесть православных храмов, как это утверждается в литературе, а гораздо больше. Речь идет о домовых храмах, которые также должны учитываться в общем количестве балашовских церквей. Кроме того, в Балашове функционировала Иоанно-Предтеченская церковь. То есть на момент проведенного исследования можно говорить о четырнадцати храмах (включая Петропавловский молитвенный дом), действовавших в дореволюционном Балашове. К 1912 г. прихожанами храмов г. Балашова были 10901 человек. Ниже приводится уточненная информация о некоторых балашовских храмах.

Михайло-Архангельский храм. Анализ источников и литературы показал, что Михайло-Архангельский храм был возведен в деревне Балашовка не в 1768, а в 1765 году на канонической территории Астраханской епархии. Он стал первой балашовской соборной церковью, когда еще не было г. Балашова (1780) и Саратовской епархии (1799). После возведения храма, д. Балашовка получила статус села, за которым утвердилось название "село Архангельское, Балашово тож». Позднее храм был приписан к Троицкому собору. Примерно с 1902 г. в Михайло-Архангельском храме начали служить клирики на постоянной основе. В годы гонений, в 1929 году, под надуманным предлогом, функционирование церкви было фактически прекращено. Дальнейшая борьба верующих за сохранение храма результатов не дала.

Троицкая церковь. Самое раннее известное нам двухпрестольное (престолы в честь Св. Троицы и во имя Архистратига Михаила), видимо, деревянное здание Троицкой соборной церкви было возведено в 1767 г. (освящено в 1768 г.) в с. Балашово. По времени Троицкий храм стал второй балашовской соборной церковью. Условно период с 1768 по 1805 гг. можно назвать существованием «первого собора», а период с 1806 по 1819 гг. функционированием «второго» собора, каменного, двухпрестольного (с прежними названиями престолов), построенного на месте старого, деревянного. Можно предположить, что в 1820 г. был возведен придел во имя св. Митрофания, Воронежского Чудотворца и храм стал трехпрестольным («третий собор»).

После «слома» восточной и средней частей здания в 1879 году, церковь вновь стала двухпрестольной - престолы во имя Архистратига Михаила и св. Митрофания Воронежского Чудотворца продолжали действовать в трапезной, западной, сохранившейся части храма. В таком виде Троицкий храм функционировал до 5 октября 1895 года («четвертый собор»). Вновь построенное трехпрестольное здание (восточная и средняя части собора), освященное 5-7 октября 1895 году, сделало Троицкую церковь пятипрестольной: к уже имеющимся освященным ранее престолам во имя Архистратига Михаила и св. Митрофания Воронежского добавились еще три - в честь Св. Троицы, св. Николая Чудотворца и св. великомученицы Екатерины («пятый собор»).

Проведенное исследование позволило сформулировать вывод: с научной точки зрения сегодня было бы не корректно говорить, что был построен "новый Свято-Троицкий собор". Правильнее говорить: были построены и освящены восточная и средняя части храма; с 1979 г. и до 5 октября 1895 г. двухпрестольный Троицкий храм продолжал функционировать.

Конечно, предложенная периодизация ("1-5 соборы") носит примерный характер. В дальнейшем она будет уточняться, совершенствоваться. Например, первое здание Троицкой церкви могло быть построено ранее 1767 г. Дело в том, что в практике строительства православных храмов приделы нередко возводились позже, чем основное здание, где располагался главный престол. То есть Троицкая церковь до 1768 г. могла быть однопрестольной (престол во имя Св. Троицы), а в 1768 году, возможно, был освящен придел во имя Архистратига Михаила, и в результате храм стал двухпрестольным.

Для выяснения конкретных дат всех без исключения «разборок» или капитальных ремонтов старых, обветшавших соборных зданий [или разрушившихся (полностью или частично) в результате пожаров или некачественных монтажных работ], а также строительства и освящения новых (с 1768 и до 1895 гг.) нужны дополнительные исследования с привлечением прежде всего церковных материалов (исповедных росписей, благословенных и храмоздатных грамот, клировых книг), а также челобитных, документов подрядчиков и посредников.

Освящение нового главного здания Свято-Троицкого собора произошло при участии епископа Саратовского и Царицынского Николая (Налимова) и протоиерея Кронштадтского собора о. Иоанна Ильича Сергиева. В ходе визита в имение графини Е.Л. Игнатьевой 6 октября 1895 г. Иоанн Кронштадтский излечил двух глухонемых юношей. Освящение соборного храма и приезд Иоанна Кронштадтского современники оценивали как важные события в истории Балашова.

Проведенное исследование этих событий позволяет говорить о большой роли в освящении Свято-Троицкого собора Преосвященного Николая и местного духовенства. Иоанн Кронштадтский принял участие в этом событии наравне с другими клириками, и нет никаких оснований преувеличивать его роль в освящении балашовского храма.

Факты говорят о том, что о. Иоанн всячески избегал излишней "публичности", старался уклониться от проявлений обожания в его адрес. Это говорило о высочайшей скромности и христианском смирении пастыря. Тот факт, что на освящение храма в Балашов приехали многочисленные почитатели о. Иоанна, в том числе и весьма фанатичные (хотя вряд ли мы когда-нибудь установим точное их количество в общем числе участников события), не увеличивает и не преуменьшает значения самого освящения нового "главного" здания Свято-Троицкого собора.

Наоборот, проведенный анализ имеющихся свидетельств позволяет говорить об отсутствии у части почитателей о. Иоанна чувства меры и элементарной культуры общения, что не могло не отразиться на общей картине, в целом, светлого и радостного торжества.

Лучшие черты Иоанна Кронштадтского как духовно одаренного пастыря особенно рельефно проявились во время визита в имение графини Игнатьевой 6 октября 1895 года: уникальные способности к исцелению недугов людей, особая, обаятельная манера молитвенного общения с верующими, демократичность. Опубликованные выдержки из выступлений о. Иоанна перед прихожанами свидетельствуют о высоком уровне его богословской подготовки.

Материалы, касающиеся освящения собора, предоставляют дополнительную информацию о клириках, служивших в нем и в других храмах г. Балашова, а также об игуменье Марии и Балашовском Покровском женском общежительном монастыре, благотворителях, местных гражданских чиновниках и других служащих.

В ходе проведенного исследования удалось выяснить более тридцати фамилий клириков, служивших в разное время в Свято-Троицком соборе, составить биографии соборных протоиереев Романа Левитского, Петра Позднеева, Димитрия Дьяконова, выявить фамилии именитых граждан, похороненных в ограде собора.

Клирики и прихожане Троицкого собора в годы гонений. Со Свято-Троицким собором связаны трагические судьбы настоятеля храма, протоиерея Владимира Ивановича Воробьева (1875-1937) и священномученика, последнего викарного епископа Балашовского Иакова (Маскаева, 1879-1937). В 1925-1926, 1929-нач. 1930 гг., благодаря о. Владимиру и епископу Иакову, при соборе сформировались группы клириков, монашествующих и мирян, выступивших против гонений на Церковь. Удалось выявить имена девяти пострадавших в годы гонений, вероятно, проходивших вместе с владыкой Иаковым по т.н. «делу церковников» (бывшие монастырские насельницы: Горковченкова Татьяна, Дозорова Александра, Дубровина Александра, Сорокина Августина; миряне: Батырев Андрей Алексеевич, Буковский Михаил Павлович, Михайлов Роман Васильевич, Назарова Екатерина Петровна, Остудин Алексей Васильевич. По крайней мере, даты арестов в Балашове и приговоров примерно совпадают с датами ареста и приговора владыки Иакова.

В 1931-1932 гг. мирную борьбу с гонениями в Балашове и Балашовском районе продолжили митрополит Саратовский Серафим (Александров) и священники Свято-Троицкого собора Николай Соколов, Александр Мясников. Они добивались от властей передачи святых антиминсов закрытых балашовских церквей для использования их по прямому назначению. Однако власти, опираясь на антицерковное законодательство, отказали в этой просьбе, попирая тем самым многовековые традиции Православия.

Успенский храм. В истории Успенского (кладбищенского) храма навсегда осталось имя протоиерея Иоанна Дентовского. Его тщанием при храме была построена женская каменная богадельня с домовой церковью во имя св. мученицы Агафии (с каменной колокольней).

На городском кладбище при Успенской церкви нашли упокоение известные духовные и общественные деятели (протоиереи: Роман Львович Левитский, Василий Максимович Смирнов, Иоанн Феодорович Алонзов, церковные старосты: Павел Васильевич Камский, Иван Петрович Бородулин, строители кладбищенской церкви купцы Алексей Васильевич Попов и Сергей Васильевич Черникин. Анализ надписей на могилах именитых балашовцев позволил установить наличие в Успенском храме двух приделов. Таким образом, Успенская церковь, после возведения двух приделов, видимо, стала трехпрестольной. Предстоит выяснить точное время возведения и названия новых престолов.

По документам выяснены имена семи клириков, служивших в этом храме в 30-е годы прошлого века. Трагичной оказалась судьба его настоятеля протоиерея Василия Вечтомова, погибшего в 1938 г. по ложному обвинению. Кроме того, по так называемому «делу церковников» были репрессированы две бывшие монастырские насельницы и диакон, судьба которых остается неизвестной.

Монастырский Покровский храм имеет особую историю. Возникнув в 1862 г. при женской богадельне, в 1871 году стал церковью при женской общине, а с учреждением в 1884 г. Балашовского Покровского женского общежительного монастыря, - монастырским храмом.

Документально были выявлены имена шести клириков. В их числе – священник Стефан Голубев. Известно, что 7 июня 1908 г. он выступил на похоронах Преосвященного Павла (Вильчинского) с речью, в которой подробно описал подвижническую деятельность архипастыря. Настоятель храма священник Семион Георгиевич Табернакулов стал жертвой массовых репрессий – в 1937 г. он был расстрелян в Балашове.

На монастырском кладбище нашли свое упокоение христиане из числа монахинь, священников, купцов и дворян. Так, здесь похоронены: первая и единственная настоятельница Балашовского Покровского женского монастыря игуменья Мария (Мандрыка), княгиня Екатерина Ивановна Бектобекова, священник Александр Александровский, иеромонах Иаков, купцы Илларион Иванович Иванов (построивший Покровский храм), Феодор Петрович Смольянинов, Иван Терентьевич Попов, Павел Иванович Безбородов.

Покровская церковь была знаменита тем, что здесь хранились частицы святых мощей Евфимия, Игнатия и Акакия Афонских, переданные балашовским купцом Н. Сапожниковым после возвращения из паломнической поездки на Афонскую гору в 1869 г. Исчезнув в 1919 году, они были обретены в 2012 г. и находятся сейчас в монастырской Преображенской церкви для всеобщего поклонения.

Недостроенный монастырский Покровский собор имеет также своеобразную историю. Во-первых, из-за нехватки средств храм возводился с 1887 по 1918 г. (т.е. более тридцати лет), хотя по плану строительные работы должны были завершиться в течении шести лет. За образец была взята церковь, находившаяся в Казани, на улице Воскресенской. Это было связано с тем, что игуменья Мария училась в Казанском Родионовском институте благородных девиц, а затем длительное время несла послушания в монастырях Казанской епархии.

По документам удалось выяснить главную причину возведения этого грандиозного храма - значительное увеличение числа насельниц Балашовского Покровского монастыря. Кроме того, в 1905 г. игуменья Мария внесла изменения в проект строительства собора, предусмотрев возведение придела, который, судя по чертежу, походил на небольшую церковь. Вероятно, именно в этом приделе (который планировали освятить во имя свв. апп. Петра и Павла), в особом склепе и был похоронен в 1908 г. Преосвященный Павел (в 1928 г. храм был разобран, а кирпич был использован для строительства районной больницы).

По неполным данным в монастыре к 1912 г. было 290 прихожан из числа монахинь и послушниц, в монастырских подворьях - 146 монахинь и послушниц. Вероятно, были прихожане из числа служащих монастыря, других мирян. Всего в монастыре (вместе с подвориями, находившимися на канонической территории разных епархий) было 10 храмов, одиннадцатую церковь достроить не удалось из-за нехватки средств и революционных событий 1917 г.

Сельские храмы. Подсчеты показали, что в разное время на территории Балашовского уезда функционировали более 120 сельских храмов. По этому показателю уезд занимал ведущее место в Саратовской епархии. Эта цифра может возрасти, если будет найдена информация о строившихся церквях. Например, строительство первой церкви в «сельце Покровском (Пады тож) началось в 1762 г. Однако отсутствует информация о том, было ли завершено строительство и как назывался храм.

В ходе исследования удалось описать храмы по таким параметрам, как дата возведения и (или) освящения церкви, названия престолов, данные о состоянии церковных зданий, наличие церковно-приходских и земских школ, церковно-приходских попечительств, фамилии клириков и жертвователей, данные о жилищных условиях клириков и их денежном содержании, о земельных участках, которыми пользовался храм, сведения о благотворителях, ктиторах, о некоторых именитых гражданах, похороненных в храмах, в церковной ограде и на приходских кладбищах.

Наиболее старыми, построенными до образования Саратовской епархии (1799 г.), находившимися в ведении Астраханской епархии, были: Космодамиановский храм с. Средний Карачан (1719), Никольская церковь с. Аркадак (1732), Никольский храм с. Желновка (1737 г.), Космодамиановская церковь с. Журавка (1749 г.), Михайло-Архангельский храм с. Скачиха (1752 г.), Казанская церковь с. Ольшанка (1773 г.), Никольский храм с. Усть-Щербедино (1776 г.), Крестовоздвиженская церковь с. Большая Грязнуха (1777 г.), Александро-Свирский храм с. Завьялово (1795 г.), Спасо-Преображенская шестипрестольная церковь с. Зубриловка (1796 г.), Покровский храм с. Песчанка (1797 г.), Казанская церковь с. Репная Вершина (1798 г.). Таким образом, по сохранившимся документам, можно говорить о том, что самыми старыми в Балашовском уезде были: Космодамиановский храм с. Средний Карачан (1719), Никольская церковь с. Аркадак (1732), Никольский храм с. Желновка (1737 г.), Космодамиановская церковь с. Журавка (1749 г.), Михайло-Архангельский храм с. Скачиха (1752 г.).

При этом надо учитывать, что на территории будущего Балашовского уезда (например, на части территории т.н. "Червленого Яра", окормлявшейся Сарской, а затем Рязанской епархией) православные храмы строились гораздо раньше. Однако конкретные достоверные сведения о них пока не найдены.

К 1912 г. прихожанами сельских храмов были примерно 337709 человек. Наибольшее количество прихожан было в слободах: Романовка, Христорождественская церковь, 7895 чел.; Самойловка, Николаевская церковь, 6426 чел. и Успенская церковь, 6511 чел.; в селах: Большой Мелик, Покровский храм, 6786 чел.; Дурникино, Михайловская церковь, 6642 чел.; Турки (Богородское тож), Казанская церковь, 6091 чел.; Терновка, Казанская церковь, 5843 чел.; Большой Карай, Покровский храм, 5830 чел. По этому показателю многие сельские церкви превосходили храмы г. Балашова и женского монастыря.

Большинство сельских храмов было построено тщанием прихожан. Однако в этом процессе немалую роль играло дворянство – около 30 сельских церквей было возведено на их средства (князья Б.А. Лобанов-Ростовский, Д.П. Волконский, Н.В. Репнин, С.Ф. Прозоровский-Голицын, княгини О.А. Долгорукова, Т.В. Васильчикова и др.).

Наибольшее количество сельских храмов было освящено во имя Архистратига Михаила (22), в честь Покрова Божией Матери (19), Казанской иконы Пресвятой Богородицы (16), во имя св. Николая Чудотворца (11), в честь Святой Троицы (9).

Таким образом, в г. Балашове, Балашовском уезде и в подворьях Балашовского Покровского женского монастыря к 1912 г. действовали 140 храмов (14 – в г. Балашове, 120 сельских цервей, 6 храмов – в монастырских подворьях), в которых в разное время служили 492 клирика (протоиереев – 14, священников – 259, диаконов – 57, псаломщиков – 162). Прихожанами данных храмов являлись более 349 тыс. человек (337709 прихожан в сельских храмах, 10901 – в г. Балашове, 436 - в монастыре).

Однако эти цифры не могут считаться окончательными. Во-первых, в документах отсутствуют исчерпывающие данные о клириках и прихожанах домовых церквей, ряда монастырских подворий, сельских приходских храмов. Во-вторых, не найдены полные сведения о тех храмах, которые погибли в огне пожаров или утрачены из-за ветхости.

Среди сельских клириков было немало подвижников. На основе изучения источников и литературы стало возможным составление (или уточнение) биографий священника Покровской церкви с. Пады Александра Ястребова, священника храма с. Мордовский Карай Прохора Беневольского, настоятеля храма во имя святых бессребреников Космы и Дамиана с. Чиганак священномученика Дионисия Щеголева и других.

2. Балашовский некрополь

По ходу исследования были изучены материалы, касающиеся истории 25 кладбищ (22 сельских и 3 городских). Выяснилось, что в церкви и церковной ограде находили упокоение главным образом почившие клирики, строители, попечители, благотворители храмов, церковные старосты.

Можно говорить о том, что за многие годы сформировался Балашовский некрополь со своей специфической историей, нуждающейся в дополнительных исследованиях (выявление захоронений, составление биографий преставившихся христиан и их потомков, причин и обстоятельств смерти почивших, описание памятников и фирм-изготовителей, состав участников похоронных процессий, описание похоронных ритуалов и т.д.).

3. Преосвященный Павел (Вильчинский), игуменья Мария (Мандрыка), монахиня Сарра (Ананьевская). Потомки священнослужитей

Изучение документов и литературы показало, что около двадцати архиереев так или иначе были связаны с церковной историей Балашовского края. Особое место в ней занимает Преосвященный Павел (Вильчинский). Будучи правящим архиереем Саратовской и других епархий, он внес большой вклад в совершенствование церковной жизни: строительство храмов и зданий семинарий, духовных училищ, оказание предметной помощи монастырям, распространение духовных знаний среди населения, борьба с сектанством и распространением эпидемических заболеваний. Остаются актуальными его мысли и рекомендации по улучшению духовного состояния общества, обнародованные им главным образом в период жизни на покое в Балашовском Покровском монастыре. Подвижническая деятельность владыки Павла получила общественное признание.

Многое еще остается неизвестным в биографии игуменьи Марии (Мандрыки) и руководимого ею монастыря. Так, практически не изучен пятнадцатилетний период жизни Екатерины Мандрыки в доме дедушки (Н.Я. Мандрыки) и учебы в институте благородных девиц в г. Казани. Нет точных данных о причинах, побудивших Екатерину поступить в 1861 г. в монастырь.

Нами было доказано, что в истории Балашовского Покровского женского монастыря было не три, а всего одна настоятельница. Мария (Мандрыка) была первой и единственной (последней) начальницей, а затем первой и последней (т.е. единственной) настоятельницей Покровского женского общежительного монастыря. Как настоятельница монастыря она имела сан игуменьи и настоятельский жезл. Таким образом, до нее эти должности никто не занимал - она была единственным руководителем этого церковного учреждения вплоть до его фактического закрытия советской властью в 1919 году. Она заняла вновь созданную, новую по содержанию и значению вакансию настоятельницы монастыря в сане игуменьи.

Нами была выявлена дата фактического закрытия Балашовского Покровского женского общежительного монастыря как дореволюционного церковного учреждения - 23 апреля 1919 года (использование в официальных советских документах терминов "бывший монастырь" и "бывшие монахини", запрет на прием "новых монахинь", передача монастырского имущества светской организации, назначение новых руководителей в новые структуры, новый порядок финансирования, образование Покровской трудовой артели из числа монастырских насельниц, действующей на основе заключенного с новой властью договора, чисто светское название и содержание должности руководителя артели (бывшей монастырской настоятельницы) - "художница, насадительница культуры трудовой артели"). Иными словами, устоявшийся в краеведческой литературе вывод о том, что монастырь был закрыт в 1918 году с научной точки зрения не совсем корректен.

Историю Покровской женской общины нельзя нельзя относить к истории собственно Балашовского Покровского женского общежительного монастыря. Ведь православные женские общины создавались в целях миссионерских и благотворительности. По общему правилу в них запрещались пострижения в монахини. Основная масса членов таких общин были мирянами, которые не давали монашеских обетов и, соответственно, на них не распространялись правовые последствия принятия монашества и выхода из него. В этом - одно из важнейших отличий женских общин от женских монастырей того времени.

К тому же, назначение начальницы женской общины епархиальным архиереем не требовало утверждение Св. Синодом. Начальница (заведующая, управляющая) женской общины, в отличие от монастырской настоятельницы в сане игуменьи, не имела права благословлять и не обладала настоятельским жезлом. Причем, начальница общины могла быть назначена из числа мирян, что в условиях официального православного монастыря второй половины XIX в. было немыслимо.

Так, первой начальницей Балашовской Покровской женской общины в октябре 1871 года епископом Иоанникием (Рудневым) была назначена крестьянка с. Терновка Балашовского уезда Екатерина Михайловна Муратова. В октябре 1872 г. Преосвященным Иоанникием второй по счету начальницей Балашовской Покровской женской общины (но не настоятельницей, как ошибочно утверждают некоторые исследователи, увлекшиеся воспроизведением неточностей, содержащихся в отдельных церковных документах и публицистике) была назначена монахиня Сарра (Ананьевская).

В этом контексте было бы ошибкой называть членов тогдашних женских общин "послушницами", а сами общины - "послушническими монастырями". Мало того, далеко не все женские общины официально регистрировались, а зарегистрированные - не все преобразовывались в монастыри. От образования женской общины и до преобразования в монастырь проходило довольно много времени. Например, Балашовской Покровской женской общине для этого понадобилось примерно 11 лет. То есть подобное преобразование ("возведение", "переименование", "учреждение") не было чисто формальным актом, его нужно было заслужить долгим и упорным трудом. Вот почему можно согласиться с известным историком П.Н. Зыряновым (1943-2007), утверждавшим, что подобные женские общины были "как бы преддверием монастыря".

Историю Покровской трудовой артели также невозможно отнести к собственно истории Балашовского Покровского женского общежительного монастыря, если иметь в виду те основные признаки, которыми он обладал в дореволюционной России. В частности, почти ничего неизвестно о жизни и деятельности Екатерины Захаровны Мандрыки (в монашестве Мария) в качестве "художницы, насадительницы культуры трудовой артели" до 13 августа 1920 года, то есть до дня ее кончины. Неясно - как были (и были ли?) реализованы данные полномочия в целях возможного продолжения функционирования монастыря в новых условиях. Нет каких-либо достоверных сведений: 1) о сохранении в трудовой артели монастырского уклада жизни (например, об участии артельщиц в полном суточном круге богослужения), 2) об исполнении работницами артели различного рода монастырских послушаний, 3) о возможной деятельности Марии (а после ее смерти какого-либо другого лица) в качестве своего рода "тайной" настоятельницы-игуменьи, 4) о продолжении практики пострижения в монахини, - то есть о том, что могло хотя бы отчасти свидетельствовать о продолжении существования собственно монастыря.

Еще один исторический факт: нами показано, что 23 сентября 1919 году один из частных кредиторов (некто Засыпкин) пытался в счет непогашенного долга, образовавшиеся еще до революции 1917 года, отсудить в свою пользу мельничный корпус бывшего монастыря. Однако народный суд 3-его участка Балашовского уезда отказался рассматривать иск Засыпкина, мотивируя тем, что "имущество монастыря национализировано и принадлежит "Российской Социалистической Федеративной Советской Республике". Это дополнительное доказательство того, что исторически сложившееся церковное учреждение - Балашовский Покровский женский общежительный монастырь - в 1919 году, можно сказать, канул в Лету.

Еще сложнее ситуация сложилась с "монастырским статусом" Балашовской женской богадельни. Отказывая этому учреждению в возведении в женский монастырь, Св. Синод в 1870 году указал на следующее: "Принимая во внимание, что, по принятым в Православной Церкви правилам, ищущие сопричисления к иноческому чину лица не иначе удостаиваются пострижения в монашество как на трехлетнем искусе; проживающие же в устроенной купцом Ивановым богадельне лица женского пола, состоя вне непосредственного духовного ведомства и не быв подчинены наблюдаемым в обителях правилам, еще не имели возможности оказать необходимых для иноческого опытов духовной жизни..."

Стало быть, ни женскую богадельню, ни Покровскую женскую общину, ни Покровскую трудовую артель во главе с "художницей, насадительницей культуры трудовой артели", сформированную из "бывших монахинь", нельзя относить к истории собственно Балашовского Покровского женского общежительного монастыря. Каждая из них имела свою специфическую историю, хотя и связанную в разной степени и по разным причинам с историей собственно Балашовского Покровского женского общежительного монастыря (1884-1919). В связи с этим нужно говорить о предыстории, собственно истории и постистории (первый ее этап - Покровская трудовая артель) Балашовского Покровского женского общежительного монастыря.

Проблема неправомерного отождествления монастыря с другими организациями не нова. В 1909 году, епископ Вологодский и Тотемский Никон (Рождественский, 1851-1919), член Государственного совета (1907) и Св. Синода (1908), лауреат Макариевской премии (1900), выступая на Монашенском съезде, говорил: "Открывайте, если угодно и какие угодно союзы, братства, общины…, но не называйте уже их монастырями, дабы не смешивать понятий, не подменивать одно другим, не изменять основному принципу и не делать уступки духу времени в самой сущности дела». Это высказывание носит четко выраженный методологический характер и весьма актуально на современном этапе изучения местной церковной истории [1].

Это высказывание носит четко выраженный методологический характер и весьма актуально на современном этапе изучения местной церковной истории - нельзя называть в исторических исследованиях монастырем то, что им не является, "дабы не смешивать понятий, не подменять одно другим".

В 2022 году, в издательстве "Спасское дело" (г. Москва, гл. редактор кандидат исторических наук, доцент А.И. Мраморнов), вышла в свет книга "История Балашовского Покровского женского монастыря (с середины века до наших дней"), составителем и научным редактором которой стал стал клирик Урюпинской епархии, кандидат теологии свящ. Евгений Агеев [9]. Главное достоинство этого труда - значительное количество новых (или малоизвестных) архивных и иных источников по истории балашовской обители, опубликованных в полном объеме. Например, важные сведения содержатся в документах "Журнал Саратовской духовной консистории по делу о ликвидации долгов Балашовского Покровского монастыря" от 20 ноября 1910 года [10] и "Заявлении игуменьи Марии епископу Гермогену"[11], позволяющие по-новому посмотреть на причины финансовых нестроений, образовавшихся в начале ХХ века в Балашовсом Покровском женском общежительном монастыре. Составитель и научный редактор труда обоснованно считает, что "При кажущейся известности история Балашовского монастыря скрывает еще много необнародованных фактов и имен, не введенных в научный оборот документов. Данная книга является вкладом в эту непростую работу"[12].

По ходу наших исследований местной церковной истории, удалось обнаружить дополнительные данные из биографии монахини Сарры (Ананьевской), второй начальницы Балашовской женской общины: причины ухода в монастырь, обстоятельства, предшествующие ее назначению на должность начальницы женской общины, ее действительный возраст на момент смерти, действительные причины ее поездки в Саратов в январе 1884 года. Однако остается практически неизученной деятельность первой начальницы женской общины крестьянки Е.М. Муратовой.

В рамках исследования "Деятели Русской Церкви, их потомки и Балашовский край" обобщены биографические данные о Екатерине Ивановне Райской - герое Первой мировой войны - дочери священника храма Царицынского подворья Балашовского Покровского монастыря Иоанна Райского; о видном балашовском враче-хирурге Николае Александровиче Софинском - выходце из потомственной священнической семьи, выпускнике духовного училища; Л.М. Кузевановой проанализированы материалы, касающиеся Соломии Макаровны Гусевой (в монашестве Серафима)[р. 1851], уроженке с. Пинеровка Балашовского уезда, ставшей первой настоятельницей и игуменьей Илецкого Николаевского женского общежительного монастыря, поставлены соответствующие вопросы и сформулированы проблемы, нуждающиеся в дополнительном изучении [1].

4. Православные святые и Балашовский край. Массовые репрессии против архиереев, клириков, монашествующих и мирян

Проведенное исследование показало, что прямо или косвенно с историей Балашовского края связана жизнь и деятельность десяти святых Русской Православной Церкви: [пять святителей (сщмчч. Гермоген, Иаков, Феофан; сшиспп. Лука и Виктор)]; два священномученика (свящ. Дионисий Щеголев, свящ. Михаил Платонов), один преподобномученик (иером. Феодор [Богоявленский]), одна преподобномученица (посл. София Селиверстова) и один праведный - прот. Иоанн Кронштадтский (в 1895 году участвовал в освящении нового главного здания Свято-Троицкого собора, находясь в имение графини Е.Л. Игнатьевой чудесным образом вылечил двух глухонемых юношей)[2]. Видимо, это не окончательный список, нужны новые исследования, которые могут выявить новые имена святых РПЦ, связанных с историей Балашовской земли.

Анализ документов и литературы позволил определить примерное количество репрессированных архиереев, клириков, монашествующих и мирян в годы гонений на Церковь, жизнь которых была в той или иной степени связана с историей Балашовского края: архиереев - 10, клириков - 22, монашествующих - 46, мирян – 86. Как правило, все они проходили по сфабрикованным делам со стандартными формулировками: «за антисоветскую агитацию, распространение религиозных обрядов и измышлений», «за участие в контрреволюционной кулацко-религиозной группировке», «за участие в антисоветской группировке церковников» [3].

5. О некоторых проблемных сторонах процесса изучения церковной истории Балашовского края

1.В 2014 году, в нашей монографии "История Балашовского края: проблемы методологии и историографии", по отношению к репрессированным в 30-е годы прошлого века бывшим обитательницам Балашовского женского монастыря широко используется термин "насельница"[4]. Дело в том, что пока достоверно неизвестно кем по своему статусу были пострадавшие женщины - монахинями, послушницами, трудницами или просто проживавшими в монастыре. Органы дознания указывали лишь светские имена, фамилии арестованных (а затем приговоренных к различным видам наказания, в т.ч. и к расстрелу). Не совсем корректный термин "монашка", часто встречающийся в протоколах допросов, отнюдь не говорит о том, что все сестры были монахинями. Скорее всего, это общее наименование (в данном случае использовавшееся и органами дознания) женщин, проживавших в обители. Причем, эти сведения, вероятно, записывались со слов допрашиваемых, что также несколько снижает степень их достоверности. Кроме того, нет никакой информации о том, как вели себя на допросах те или иные монастырские насельницы (например, не оговаривали ли своих товарищей по несчастью).

В другой нашей книге "Настоятельница Балашовского Покровского женского монастыря игуменья Мария (1841-1920)"(2014) отмечалось, что "В списке осужденных женщин только Д.И. Гуркина, М.С. Дедюкина, Р.Д. Покровская, А.И. Сорокина и Т.П. Сушкова фигурируют в 1919 году в списках Балашовской Покровской трудовой артели. Причем, Д.И. Гуркина в этом же, 1919 году, была вычеркнута из списка членов артели, видимо, как выбывшая. Остальные женщины не числились в списке работниц артели". Мы предположили тогда, что "Все это говорит о том, что они, вероятно, покинули Балашовский Покровский монастырь, главным образом, по причине его разграбления и осквернения в 1918-1919 гг."[5]

В монографии "Церковная история Балашовского края" (2016) нами был сформулирован новый вывод о репрессированных в 30-е годы: "Известны имена монастырских насельников и насельниц, репрессированных на территории Балашовского края" [6]. И далее дается список известных на сегодня пострадавших насельниц и насельников. Что это означает? Выясняется, что на территории края были репрессированы не только женщины, но и мужчины - монастырские насельники. Но так как на территории Балашовского края был всего лишь один - женский монастырь, то это свидетельствует о том, что на балашовской земле находили приют монашествующие из других закрытых властями обителей. Весьма вероятно, что то же самое происходило и с насельницами. Дело в том, что в имеющихся источниках совершенно недостаточно прямых и достоверных сведений о пострадавших сестрах именно Балашовского Покровского монастыря. Указание на то, что репрессированные родились в прихоперских населенных пунктах еще не являются окончательным доказательством их принадлежности именно к этой обители. Сестры могли вернуться на малую родину после закрытия других монастырей (и нетолько Саратовской епархии), в которых они проходили послушания.

Вот почему сегодня можно только предположительно говорить о принадлежности пострадавших сестер к Балашовскому монастырю. Из большого списка репрессированных, с большей долей вероятности, допустимо говорить о Горковченковой Татьяне, Дозоровой Александре, Дубровиной Александре, Сорокиной Августине и некоторых других, как о насельницах данной обители. Эти женщины, как отмечалось выше, упоминаются в списке Покровской трудовой артели, созданной игуменьей Марией в 1919 году накануне окончательного закрытия Балашовской обители. Дальнейшие исследования должны выяснить (или уточнить) принадлежность пострадавших на территории Балашовского края насельниц (а также и насельников) к тому или иному закрытому властями монастырю. Возможно, удастся получить дополнительные более достоверные сведения о других репрессированных сестрах Балашовской обители.

Мало найдено свидетельств о повседневной жизни монастырских подворий. Нет каких-либо сведений о примерно семидесяти насельницах монастыря, не получивших работу в Покровской трудовой артели. Пока не обнаружена информация, проливающая свет на то, как на практике соблюдался утвержденный коллегией Уотнароба 23 апреля 1919 г. договор с членами Покровской трудовой артели, а также на то, какова была повседневная жизнь и трудовая деятельность артельщиц. Не найдены свидетельства о дальнейшей судьбе двух арестованных в 1937 г. бывших монастырских насельниц, проходивших по делу протоиерея Василия Вечтомова, а также о бывших насельницах, проживавших в этом же году в с. Шепелевка Турковского района.

2. До сих пор остаются малоизученными многие сюжеты, касающиеся истории Свято-Троицкой соборной церкви:

-если Свято-Троицкий собор в 1767-1768 г. был уже двухпрестольным, то можно предположить, что данная церковь могла быть построена ранее 1767 года, т.к. практика строительства православных церквей показывает - приделы нередко возводились позже, чем основное здание;

-не известны подробные сведения о самом строительстве и ремонте собора за все годы его существования на историческом месте, а также обстоятельства некоторых изменений названий престолов, освященных 5-7 октября 1895 г. Видимо, есть необходимость в поиске церковных материалов, документов подрядчиков, строивших и ремонтировавших собор, деловой переписки по этому поводу;

-нужно выявить имена священников, благотворителей и ктиторов за все время существования собора (вт. пол. ХVIII - 20-е годы ХХ в.) и места их захоронения (в ограде собора и иных местах);

-до сих пор не найдены документы, раскрывающие подготовку и осуществление варварского взрыва Свято-Троицкого собора в 1936 г. Воспоминания старожилов не могут заменить документальных свидетельств. Вероятно, более точные сведения об этом событии могут содержаться в партийных документах того времени;

-необходимо продолжить поиск новых документов, характеризующих движение прихожан в 1936-1938 гг. за восстановление взорванного храма. Возможно, будут обнаружены документы, свидетельствующие о борьбе верующих за восстановление святыни и в последующие годы. В этом отношении многое могут рассказать документы Совета по делам религий при Совете Министров СССР, осуществлявшего контроль за деятельностью Православной Церкви на местах;

-видимо, настало время для сбора и осмысления современных материалов о движении за восстановление Свято-Троицкого собора, начиная с 2012 г.[7]

3. В рамках проведенного исследования были зафиксированы постмодернистские тенденции в освещении местной церковной истории: смешение истории, предыстории и постистории тех или иных церковных учреждений; многоступенчатая подмена терминов (например, "богадельня"-"монастырь"; "женская община"-"монастырь"; "трудовая артель"-"монастырь"); придумывание ("конструирование") никогда не существовавших исторических фактов; "подгонка" фактов под заранее выстроенную схему; использование "фигуры умолчания" и "декоративных" ссылок; политизация церковной истории; многослойный постмодернизм ("постмодернизм в постмодернизм"); краецентризм - преувеличение значимости событий локальной церковной истории в истории России и Саратовского края, заслуг местных церковных деятелей и церковных учреждений; т.н. "краеведизм" и др. [8]

См. окончание статьи.

©Кузеванов Леонид Иванович, текст, 2012-2024

Материал размещен с разрешения автора.

Библиографическое описание материала

Кузеванов Л.И. Исследование церковной истории Балашовского края: некоторые итоги и перспективы //Некоммерческий научный сайт "Балашовский следопыт". URL: http://bs-t.3dn.ru/publ/21-1-0-599

Изображение св. праведного Иоанна Кронштадтского размещено в интернете по адресу: https://drevo-info.ru/articles/4711.html (автор не указан). Данный сайт разрешает использование своих материалов при условии ссылки на соответствующую страницу.

Правила размещения и использования материалов, публикуемых на сайте "Балашовский следопыт, указаны в разделе "Полезная информация".

См. окончание статьи.